Оглянитесь на себя и друг на друга. Что прежде всего в характере бросается в глаза: один — непоседа, другой — увалень, один любит дело делать, другой — от дела бегать. А третий — есть дело, с головой в него уходит, нет — с удовольствием бьет баклуши. Смелость, бесшабашность, раскованность и нахальство, изобретательность и непостоянство, сговорчивость и нетерпеливость — все это признаки проявления процесса возбуждения.
Торможение сказывается в предусмотрительности и нерасторопности, в терпении и упрямстве, в надежности и консервативности; в лености, порой до пролежней, в упорном труде иногда до седьмого пота.
Механизм чередования возбуждения и торможения сродни сну и бодрствованию, но им не тождественен. Потому что торможение отнюдь не бездействие и забвение. Оно — иной вид активности. Возбуждение способствует открытости души и тела, торможение — закрытости (спасительной и необходимой для выживания). Чередуясь, они создают неповторимый биоритм каждого из нас. У одного он быстрый, лихорадочный, у другого — глубокий и равномерный, у третьего — замедленный, тягучий.
Именно эти процессы составляют костяк, скелет нашего характера. Как говорится, с ним — в колыбельку, с ним — и в могилку. То же самое — темперамент: он дается нам однажды и навсегда. Холерический, сангвинический, флегматический, по определению И. Павлова, присущи людям с сильным типом ВНД, а меланхолический — слабым. Выходит, большинство из нас — сильные. И луганские исследователи подтверждали эти выводы: редко кто из опрашиваемых ставил себе низкие отметки. Однако тех, кто ставит себе по всем показателям круглую пятерку,— считанные единицы. И то сомнительна ее справедливость. Либо тут случай болезненного самолюбования, именуемого психиатрами нарциссизмом, при котором человек не находит в себе никаких слабостей и изъянов. Либо действительно анкету заполнял супермен. (Об этом явлении в нашей жизни и истории мы поговорим несколько позже.) Редчайший случай представляет и другая крайность — круглый двоечник. И тоже скорее всего мы имеем дело с неадекватной самооценкой. Встречаются такие индивиды, которым все в себе не по нраву, самоеды настоящие. Им можно посоветовать (без всякого обидного умысла) обратиться к психотерапевту, чтобы тот помог примириться с самим собой, отыскать незамеченные достоинства. А они есть у каждого самого слабого человечка. Полное их отсутствие — только у покойника.
Вообще же на 5 или 2 «тянут», как уже говорилось, считанные проценты. Основная масса народа тяготеет к середине: 3,3—4,3. И это естественно: популяция, в которой большинство составляют «слабонервные», обречена на вымирание. Точно так же неустойчиво племя, сплошь состоящее из суперличностей. Они ведь не уживутся не только в одной семье — в одном селении.
При этом не стоит смешивать силу ВНД с физической, с ростом, весом, мощью мускулов. У долговязых и мускулистых нередко снижена активность. Они бывают нерасторопны на решения и поступки. И осторожность у них притуплена, сужен бывает и круг интересов, занятий. Оттого нередко они проигрывают по всем статьям своим маломощным противникам. Тому подтверждение — библейская легенда о сражении между Голиафом и Давидом. Первый был родом из рефаимов, рыжеволосых и голубоглазых великанов, первопоселенцев на землях Древней Палестины, построивших колоссальные города. А второй — из пастушеского кочевого иудейского племени, вовсе не отличавшегося выдающимися достижениями в культуре и технике. Да и великанов среди иудеев для поединка не нашлось. Но победу одержал тем не менее более слабый. После чего Давидовы соплеменники вытеснили и остальных великанов с их исторической родины.
Наш собственный военный опыт не раз доказывал, что во время тяжких испытаний прежде других погибали самые рослые, мощные. И дело не только в том, что становились они удобной мишенью, хоть для стрелы, хоть для пули. Вообще им труднее уклониться от опасности, изловчиться, проявить осмотрительность, осторожность, может, потому и получилось, что на снимке с многозначительной надписью «Победитель» фронтовой фотограф запечатлел низкорослого, ухватистого солдатика, неуклюже тащившего автомат Калашникова.
У читателя может возникнуть синоним понятия сила ВНД — «сила духа». Я бы приняла такое определение, если бы в понятие «дух» мы не вкладывали однозначно положительный нравственный смысл. Но природа «добру и злу внимает равнодушно». И сильным типом ВНД обладает не только добрый, возвышенно устремленный человек, но и отъявленный злодей. Потому я решила употреблять выражение — жизненная энергия, или сила жизни.
Думается, после этого уже никого не удивит превосходство некоторых представительниц «слабого пола» над мужской половиной по этому показателю. Медики зафиксировали врожденную уязвимость мальчиков: их появляется на свет больше, чем девочек, но к 20 годам их численность выравнивается вследствие повышенной смертности первых. И не только из-за неуемной рискованности и раскованности, но из-за меньшей сопротивляемости их организма инфекционным заболеваниям.
Предусмотрительность природы здесь очевидна: малое число и некрепкое здоровье мужчин не угрожает роду-племени исчезновением.
Совсем иное дело, когда хиреет и сокращается женская часть общества,— погибель и вымирание. Потому — особая забота у всех народов, кроме советского, пожалуй, о здоровье будущей и настоящей матери. И женщины нередко обнаруживают большую стойкость, выносливость, даже мужество, чем те, кому эти свойства по «штату» положены. И нервную нагрузку выдерживают, и физические тяготы, и живут дольше... Такие вот парадоксы подкидывает нам жизнь: уж и не знаешь, какой пол больше достоин именоваться «сильным»!
Здесь нам не миновать разговора о том, как сила ВНД соотносится с сексуальными возможностями человека. Известно учение 3. Фрейда, считавшего, что жизненная энергия прежде всего сексуально направлена, даже тогда, когда она воплощается в труде, творчестве, в военных и политических баталиях.
Многие последователи Фрейда постепенно отошли от категоричности и однобокости своего учителя. Они воздали должное могучему движителю человеческого бытия, но и не умаляли самостоятельного значения других проявлений нашего духа, свободного от половой зависимости. Вот как прелестно воспроизвел эту череду чувств и стремлений еще А. Пушкин: Но я, любя, был глуп и нем. Прошла любовь, явилась муза. И прояснился темный ум. Свободен, вновь ищу союза Волшебных звуков, чувств и дум...
Мы постепенно подошли к главному вопросу: о стимуле и регуляторе проявления силы жизни — о ее смысле в той системе ценностей, которая выдвигает вперед то принцев, то нищих. Культ силы — каково его происхождение, и что он значит в современном технизированном мире? Давайте обратимся в давнее и близкое прошлое.
Люди, пока не оторвались от матери-природы и меньших своих собратьев, были подвержены естественному отбору, выживал и давал обильное потомство более сильный, ловкий, упорный. Кто лучше охотился, пахал землю, строил жилище? Кто лучше защищал свой род-племя? Завоевывал новые пространства, умножал число волов и рабов для своего семейства? Силач, герой, богатырь. За это он и пользовался всяческими знаками почтения и привилегиями: правом на лучший кусок, на самую привлекательную самку, лучшее место у костра — все, как и в животном мире, где строго соблюдается иерархия, напрямую связанная с силой и умением выжить у данной особи. В этом и заключается природная справедливость.
Но в чистом виде естественный отбор, как и естественные правила поведения, был поколеблен на заре цивилизации — с появлением орудий труда и войны, многократно увеличивающих силу того, кто их изобрел и применял. (Давид-то сразил Голиафа с помощью дальнобойной пращи, а не в рукопашном поединке. Какая уж тут справедливость!) В соревновании силы мышц и силы ума первая стала частенько сдавать свои вечные позиции. Недаром современные ученые назвали интеллект «суперклыком». Он нарастил такую мощь, что теперь даже старенький инвалид нажатием одной кнопки может пустить на распыл всю планету.
И все же торжество силы ума еще не означало отмены природной справедливости: лавры доставались достойному, за личные преимущества. Сокрушительный удар был нанесен естественному закону правом наследования власти и имущества потомками достойных. В животном мире такое не водится, чтобы слабый, глупый и неумелый отпрыск правил сильными и отважными, искусными и мудрыми (на свой, звериный, лад). Право наследования, а не собственности разделило людей на враждующие сословия. И конца борьбе между имущими (уже не важно — заслуженно или нет) и неимущими не видать.
В противовес этому неуемному стремлению к земным благам, к преуспеванию, в противовес культу силы возникли вероучения, развернувшие систему ценностей на 180 градусов. Буддизм, иудаизм, христианство, мусульманство, даосизм подняли глаза человека горе. Ведущие мировые монотеистические религии призывают отрекаться от физических и мате- риальных благ.
С распространением религиозных верований уже два начала — биологическое и божественное — поселились в наших умах, сердцах и душах и тянут нас в разные стороны, вверх и вниз. И борьба эта в одиноком сердце, в семье, в обществе, в народе ведется с переменным успехом. Может, потому мы и страшимся глядеть на самих себя в зеркало самоанализа: вдруг вместо благостного лика обнаружим в нем тщательно скрываемый от самих себя жестокий оскал...
Вспоминаю предостережение профессора Б. Первомайского:
— Я не хочу, чтобы у кого-то сложилось неправильное представление, будто сильные — избранники, а слабые — изгои природы. Ничего подобного. Человек — действительно любимое детище матери-природы. Она для всех приготовила свое место и назначение. Так и со слабым типом. Он не влияет на продолжительность жизни, не препятствует полноценному труду: не каждая профессия требует большой силы нервных процессов. Даже, напротив, некоторые специальности противопоказаны сильным типам. К примеру, музейный работник, часовщик, библиограф, цветовод, фотограф, парикмахер, киномеханик, технический и литературный переводчик, бухгалтер-сче-товод, швея, фармацевт, модельер, корректор и т. д. ит. п. Я бы мог продолжить до бесконечности список профессий, в которых появление представителей сильного типа угрожало бы окружающим бесконечными конфликтами, а самому человеку — срывами и болезнью.
Объединяют эти, столь разные, специальности такие факторы, как спокойствие, терпение, добросовестность, тщательность исполнения своих обязанностей. Конечно, названные качества могут быть присущи и сильным, но они сопрягаются с такими «излишествами», как активность, напористость, решительность и даже агрессивность, прорывающимися у большинства «сильных».
Слабый тип имеет вообще массу преимуществ перед сильным в сфере чувств, эмоций: первым более присущи отзывчивость, чуткость, самоотверженность. Они раньше ощущают надвигающуюся опасность, чуют дискомфорт в семье, в обществе, а значит, способны упредить катастрофу, смягчить последствия беды. Баланс — разумный — силы и слабости способствует устойчивости межличностных отношений на работе и в семье.
Уж как страстно любили друг друга Л. Толстой и его жена — С. Толстая, насколько сходились в интересах в первые годы совместной жизни, как самоотверженно старалась Софья Андреевна помогать мужу в его трудах, в ведении хозяйства, а совместное бытование постоянно омрачалось ссорами, взаимными упреками в непонимании и бесчувствии. Основная же причина конфликта, кончившегося бегством 80-летнего старца из собственного дома и смертью на железнодорожном полустанке, в том, что он и она были равносильны по типу ВНД. Временные уступки оборачивались еще более яростным сопротивлением. Их пример убедительно доказывает: перед природой пасуют и культура, и воспитание, и знание своей и чужой натуры. Две эти великие личности обречены были на вечную муку оттого, что те самые достоинства: культура, воспитание, благородство — не позволяли им грубым насилием сломать «противника», а согнуться им не дала сила характеров.
В меньших масштабах, но с похожим результатом идут бесконечные баталии в семьях, где сходятся равносильные натуры, даже если их энергетика непревышает накал в 4 балла. Смягчается острота противостояния в том случае, если в характере одного супруга преобладает торможение, а у другого — возбуждение. Но это особый разговор — соотношение двух процессов между собой.
Предполагаю нетерпение некоторых читателей: надо ли знать простому смертному то, что наработали ученые? Лучше рассказать, что делать в конкретном случае мужу, если жена у него строптивая, или, наоборот, как добиться жене внимания и заботы от гуляки-мужа, как, наконец, не ошибиться невесте-жениху в выборе своей половины. Хорошо бы расписать рекомендации на все случаи жизни. Так ведь невозможно такое. Зато возможно и необходимо разобраться в главных движущих силах.
Как-то меня спросила молодая мама: сможет ли она определить, сильный тип у ее ребенка или слабый, и если слабый, то можно ли хоть немного «усилить» его, развить достоинства? Или мы все рабы господина Случая, как выше говорилось: с чем в колыбельку — с тем и в могилку?
Ну, прежде всего о том, можно ли узнать основные параметры характера у того, кто сам не может рассказать про свои особенности,— у ребенка и подростка. Да большинство внимательных мам с самыми тщательными подробностями опишут каждый шаг, каждый чих своего малыша с первых дней его рождения. Вслушайтесь в бесконечные беседы юных мадонн, прогуливающих своих чад на улице: как спят их сокровища, как сосут грудь — вяло или энергично. Как сучат ножками, насытившись,— неутомимо или быстро устают. Рано ли поднимают головку, пытаются садиться и ходить — все эти подробности и составляют зримые признаки силы (слабости) типа ВНД.
Наши неграмотные предки все эти примеры давно взяли на вооружений, предсказывая младенцам их отдаленное будущее. Они ведь еще не оторвались от природы, им ведомы были ее всеохватывающие законы. Напомню, что говорила бабка-повитуха про судьбу младенца — будущего Щукаря, героя «Поднятой целины» М. Шолохова: «Пузцо сытенькое, голосок басовитый — всей статью на енарала смахивает». И хоть «енаралом» Щукарь не стал, но и в общем строю никак устоять не мог. Все шустрил, все норовил в начальники пробиться, хоть над «бабьим войском», но покомандовать.
И подростки не столь уж непостижимы. «Поведение человека в определенной стандартной обстановке в состоянии вскрыть его типологические особенности». Так писал еще один известный психолог, С. Да-виденков. Можно по привычкам и повадкам подростка, как и по его физиологическим проявлениям, определить тип ВНД. По его отношению к домашним делам, к учебе, к друзьям. Любой специалист-консультант все равно свои выводы будет строить на ответах родителей на такие вопросы: где ваш мальчик или девочка лучше всего себя чувствует? В хороводе или огороде? Впереди, на лихом коне, или в тихом закутке? Насколько бурны его реакции на обиду, неудачу и успех? Это и поможет определить его тип ВНД.
Но, естественно, знание это должно быть использовано не во вред, а на пользу друг другу. Определив силу или слабость своей натуры или натуры своих близких, стоит прежде всего отказаться от намерений переделать тип ВНД по собственной мерке. «Будь таким, как я хочу» — самая вредная и неосуществимая задача для влюбленных, родителей и соратников. На этом пути нас ждут одни разочарования. «Будь самим собой, но в лучшем исполнении» — эта уста- новка взята на вооружение прагматичными нациями. У них в героях не одни Шварценеггеры ходят. Их идеал — «человек, сделавший себя сам».
Потому от представителей сильного типа напрасно ожидать смирения и покладистости. Если они и будут сдержанными, медлительными, добросовестными, то уж непременно неуступчивыми в том, чем увлечены или убеждены. Сильных, повторю, можно сломать, но не согнуть. А это никому' не в радость. Лучше направить их энергию на благое и им интересное дело.
Точно так же бессмысленно срамить, корить застенчивых, необоротистых «слабаков». И унижать жалостью — глупо. Но не стоит и стенать, кудахтать над их незадачливой планидой. Лучше помочь им отыскать в себе, как раньше говаривали, «живинку». На ней и укрепиться, и подняться.
Короче, главная наша забота — прекратить гоняться за ЧУЖИМ идеалом, ЧУЖИМ счастьем и успехом, а отыскать и выстроить свой успех, свою жизненную нишу и в ней осуществиться. Эта установка тем более важна в нынешних условиях, когда мы переживаем взрыв алчного и безрассудного своекорыстия. К современному поколению, как к никакому другому, относятся ироничные слова А. Пушкина: «Мы все глядим в Наполеоны, двуногих тварей миллионы».
Человек со здоровой психикой никогда не скажет: «Я — превыше всех», хотя и будет тайно «глядеть в Наполеоны». Так вот, замахиваясь на великие дела, стоит соотнести планы с собственной натурой, чтобы не надорваться, поднимая непосильный груз.
