Характер у Ксении всегда был не сахар. Не слишком жаловала она окружающих, а все из-за неуверенности в собственной привлекательности. Зато везло в работе, да и бабуля любимая успела прописать в своей московской квартире.
Мать из своего заштатного городишка переехать к дочке не согласилась. Достойной партии для Каси на горизонте видно не было. Если кто из сослуживцев-холостяков начинал ухаживать, Ксения немедленно отшивала кавалера, подозревая в неблаговидных намерениях оттяпать жилплощадь у беззащитной провинциалки. Нервная одинокая жизнь привела к онкологическому заболеванию. В 29 лет Ксения лишилась левой груди.
Страшную операцию Кася перенесла сравнительно легко. Как-то очень быстро с нее сняли инвалидность и крохи-льготы, прилагающиеся к этому незавидному статусу. Надо было возвращаться на службу, где редкого специалиста ждали. Молодая женщина задумалась, как будет выглядеть на фирме. Пришлось наступить на горло собственной стыдливости и отправиться в Институт протезирования и протезостроения на улицу Ивана Сусанина, дом 3.
Здесь Касе подобрали красивый удобный протез. А потом положили сюда же в стационар, чтобы избавить от болей в плечевом суставе. Параллельно психолог занялся ее синдромом одиночества, предложив посещать группу психологической поддержки. Преобразившись внутренне, она открыла в себе массу нереализованных свойств: кокетство, доброжелательность, интерес к мужчинам. Познакомилась с парнем, лежавшим в соседнем отделении. Через полгода сыграли свадьбу, частично перенеся ее действие в ставший родным НИИ. то только кажется: раз нет груди, то нет и разницы, чем заполнить пустую чашечку бюстгальтера. Придумать хороший протез —целая наука. Лет 15 назад наши специалисты изощрялись, выпуская латексные — мягкие и очень легкие протезы, и глицериновые — тяжелые, некрасивые, булькающие при малейшем движении. Женщины носили их какое-то время и зарабатывали искривление позвоночника, сердечные болезни, деформацию плечевого сустава. Необходимо было сделать искусственную грудь максимально похожей на настоящую.
Поговорив с Софьей Спиридоновой, химиком-технологом Института и разработчицей отечественного накладного бюста из силикона, я поняла, что приземленные протезисты знают о самом эротичном женском органе гораздо больше, чем возвышенные художники. И относятся к своей работе без излишнего трагического пафоса, что действует успокаивающе на дрожащих от страха клиенток прошедших все круги медицинского ада и ничего хорошего не ждущих от сотрудников странного кабинета, где предлагают примерить грудь. Ну и в чем сюрреализм? Дело-то житейское!
— Очень важно определить вес груди,— объясняет Софья Ивановна. — Диапазон достаточно широк: от 130 граммов до 2 кг — такова масса одной молочной железы 12-го номера. Имеет значение степень упругости бюста, которая, увы, снижается с возрастом. Плотность мягких тканей тоже нельзя сбрасывать со счетов. А уж варианты форм и не перечислишь: сердцевидные и ромбообразные, симметричные и не очень, округлые и угловатые... Цвет модели также не пустяк. Блондинка, смуглянка, негритянка и дама из Азии предпочтут колер протеза, близкий оттенку своей кожи.
Какие-то из параметров меняются ежегодно, поэтому приходится регулярно обновлять искусственную грудь, которая и сама изнашивается. Все-таки силикон обтянут тонкой, в 50 микрон, полиуретано-вой пленкой.
Выпускают продукцию такого качества в стране всего два предприятия — Институт протезирования и Реутовский завод резино-технических изделий. Раньше она расходилась по России благодаря протезно-ортопедическим предприятиям, имеющимся в каждой области. Сегодня им, видимо, не хватает средств, поэтому граждане вынуждены раздобывать протезы сами. Но многие не ведают о существовании головного НИИ, куда достаточно написать или позвонить по телефону (095) 488-40-70, и желаемый предмет вышлют по почте.
Жители столицы и области имеют право на бесплатное обслуживание. Для иногородних стоимость «товара» зависит от его размера и варьируется в пределах 64—190 тысяч рублей. Для сравнения: цена немецкого или американского фирменного изделия—от 100 долларов и выше. А разница в качестве не ощутима и для специалиста. Нередко наши протезы ловкие продавцы умело выдают за импортные.
Плохой протез действует не только на физическое здоровье. Не менее пагубно влияет он и на психику. Многие пациентки, возвратившись после калечащей операции в «дружный» женский коллектив, жаловались—сердобольные коллеги пытаются ненароком прижать их в толчее лифта, сочувственно приобнять, чтобы ощупать, проверить, что скрывается под бюстгальтером. Прискорбно, но подобным «раз-ведчицким» зудом грешат лишь дамы. Однако мужчины порой наносят душе еще более чувствительные удары.
ока Нина лежала в онкобольнице по поводу рака молочной железы, муж навещал ее исправно. Нине ампутировали грудь, и, когда пришла пора забирать ее из клиники, супруг не явился. Дома несчастную женщину ждала записка: «Прости, не могу ничего с собой поделать».
Сорокалетняя Нина всегда слыла оптимисткой. Жизнелюбие не подвело ее и в эти тяжелые дни. Заняла денег и отправилась в дом отдыха. На танцах познакомилась с импозантным мужчиной. Тысячу раз потом благодарила протезистов, что после первых объятий Валерий не опознал справа под джемпером предательской пустоты. После трех недель встреч и удивительных разговоров наступила другая степень доверительности, и расстаться стало немыслимо. Нина, до злополучной опухоли считавшая себя бесплодной, родила новому супругу здорового малыша, которого выкормила одной грудью.
Конечно, счастливые истории на эту тему—скорее исключение, чем правило. Но вот благоприятная примета: если женщина приходит «на примерку" с мужем—значит, скоро кризис преодолеет. А таких из всего потока — треть.
Пластическая операция подчас куда сложней, чем онкологическая. Она длится часов 6—8. Это же микрохирургия! Отсюда и стоимость — около 5 тысяч долларов. Везде, только не в НИИ протезирования. Здесь за 5 лет проведено более 50 таких операций, и лишь одна оплачена пациенткой.
Все мы под Богом ходим. И если с вами случилась подобная беда — не надо отчаиваться. Вам есть куда пойти за помощью.