С березками оказалась масса хлопот. В управлении коммунального хозяйства объявили: «Взять безвозмездно не имеем права, а на оплату нет прейскуранта». Выходит, деревца должны будут пропасть?
Раиса Васильевна взялась за телефон... Наконец, договорилась: березки у них все-таки возьмут безо всякой оплаты. Тогда принялись их выкапывать, стараясь меньше вредить молодым корням. Работа нелегкая.
Суть дела такая: получила семья кусок земли под садовый участок. А на нем — березки одна к одной, выше человеческого роста, прекрасные саженцы. Конечно, можно было кое-как выкопать, свалить в стороне, а после обихаживать спокойно свою расчищенную территорию, готовить под будущие плоды и ягоды. Но поступить так Раиса Васильевна, Виктор Николаевич и их дети не могли.
С этой семьей я познакомилась как раз в те дни, когда решалась судьба молодых деревьев, и сразу отметила: здесь никто — от старшей Галины до младшего двенадцатилетнего Бори — и мысли не допускает сказать: «Нам и без этих берез забот хватит».
В начале своих заметок Раиса Васильевна писала: «...мои ребята проучились в одной школе в общей сложности 43 года». Теперь этот счет округлился до сорока пяти. Четверо: Галина, Юлия, Михаил и Ирина — уже закончили школу (двое — с хорошими и отличными оценками, двое — с золотыми медалями). Пятый, Борис, учится в шестом классе.
«Пестовать ростки»... Слова эти тотчас вызывают в воображении фигуру прилежного, целиком поглощенного своим делом садовника, Но где взять работающей женщине время на «пестование ростков?»
Рождение первенца — Галины — помешало Раисе Васильевне вовремя защитить диплом. Пришлось приступить к работе, отложив защиту на год. Она оказалась в группе выпускников Московского энергетического института, которую направили на новый завод. Растущее, развивающееся производство; во главе — личность исключительной одаренности и большого обаяния — Борис Станиславович Куржелевский.
Младшего сына назвали Борисом — в честь Куржелевского. Я говорю об этом не ради лишних живых деталей а с мыслью о том значении, какое приобретает для матери-воспитальницы ее общественный опыт, который помогает найти не книжно-отвлеченный, но реальный человеческий идеал...
Старшую дочку на первый год жизни отправили к бабушке во Львов. Потом уж все и всегда жили только вместе. В 1961 году родилась Оля, еще через два года — Миша, В те же годы Раиса Васильевна Павленко быстро, можно сказать, стремительно росла на работе. Инженер, старший инженер, начальник бюро измерительных приборов, начальник бюро технического контроля цеха... В 1964 ее назначили начальником заводе заводского отдела технического контроля. Продукция предприятия, скажем коротко, весьма серьезная, работа начальника такого отдела — ответственная, до того никто и представлять себе не мог в этой должности женщину. В августе приняла дела, в ноябре следующего года родилась четвертая — Иринка.
Дети, каждый, были желанными. Правда, ждали второго сына — Мише товарища, а родилась Иринка. Шесть лет прошло, прежде чем решилаись еще на одного ребенка.
В своих, еще coвсем молодых летах она излучает веселый и добрый азарт, крепкой фигуре очень идет спортивного покроя платье, а быстрые точные движения указывают на едва ли не главное качество ее натуры: предельную собранность.
— Откровенно говоря, до Бори ни разу предродовым декретным отпуском не пользовалась. Перед тем как идти Иринку рожать, целый балкон белья настирала и развесила. Когда вернулась из роддома с дочкой, люди только руками развели: «Когда успела? Тебя же только на той неделе на работе видели!» И болеть себе не позволяла...
Не пользоваться положенным по закону декретным отпуском, не обращаться к врачу при недомогании? Уж не в качестве ли примера для подражания это приводится?
Нет, отнюдь. Говорится лишь затем, чтобы подтвердить: родить и вырастить пятерых и при том достигнуть многого на общественном, трудовом поприще (последние четыре года Раиса Васильевна Павленко занимает пост заместителя генерального директора производственного объединения) — такое требует огромного напряжения, жертв, а порой и риска.
Помощники? Были помощники. Во-первых, закалка нелегкого детства. Тяжелобольной отец, младший брат, хозяйство — корова, поросенок, огород. С пятнадцати лет большая часть домашних забот легла на ее плечи.
Были и люди, которым глубоко благодарна за помощь. Грудных Мишу и Иринку нянчила добрая бабушка Дуся.
— Ас Борей нам повезло просто сказочно. Согласилась помогать Лидия Владимировна Невзорова — человек культурный, в прошлом заведующая детским домом. И очень отзывчивая. Увидела, как мне трудно, сказала: «Буду не только за малышом ходить, сготовлю и приберу.
Подрастали старшие, тоже становились помощниками. На семейном совете решили отдать Борю в свой, хоть и отдаленный от дома, детский сад. Договорились отводить его и забирать по очереди.
За домашний труд дети принимались рано. Помнится Раисе Васильевне, как однажды зашел к ним сотрудник, а четырехлетняя Иришка пол моет. Тот изумился, а Ириша заверила: «Посмотрите, как чисто вымою». И доказала, что умеет.
Обязанности по дому ребята выполняли и по графику дежурств, и стихийно — кто к чему питает большую склонность. По-разному бывало. Не бывало только, чтобы на одного все взваливать. Деликатность и совестливость из всех человеческих качеств почитаются здесь наиважнейшими.
Годами существовала у всех, у взрослых и у детей, еще одна святая обязанность — ухаживать за дедушкой, Нелегкий труд выпал на долю семьи —- двадцать лет прожил с ними парализованный дедушка Василий. Последние пять лет не поднимался вовсе. Около него дежурили постоянно, его кормили, умывали, переодевали. Только стирку Раиса Васильевна целиком взяла на себя. Дед Василий был человеком выдающегося мужества, но мягким и сговорчивым не был. Суровый нравом человек, случалось, и не совсем справедливый. Это было для всех домашних серьезным испытанием. Но для людей слабых и скупых сердцем такое становится лишь бременем, а для сильных и душевно щедрых обретает возвышающее значение. У постели дедушки Василия дети прошли целую школу —- долга, сочувствия, терпимости.
И еще — о помощниках.
— Даже обидно,— говорит Раиса Васильевна,— медаль материнства существует, вот она, видите, какая красивая, а медали отцовства нет. Роль отца все же недооценивают. Даже дети бывают в этом вопросе необъективны: отчасти по традиции все заслуги присваивают матери. Мне хоть и дорого их уважение, но необъективность огорчает. Хотелось бы, чтобы больше ценили и помнили папину заботу. Во мне всегда жива благодарность мужу. В уходе за детьми и в домашних заботах он всегда был мне первым помощником. К моему отцу-инвалиду всю жизнь относился с сыновним почтением. А на общественном поприще принес настоящую жертву. Когда меня выдвинули на пост начальника ОТК, он работал начальником цеха. Такое «семейное соотношение» на одном производстве невозможно. Виктор Николаевич по просил перевести его на должность ведущего инженера. При этом никогда ни одного упрека.
Раиса Васильевна сумела героически совместить руководящую росла на производстве и в семье с женской чуткостью. В чем тут дело? Может, в подлинной интеллигентности которая позволяет держать под контролем и вовремя очищать собственную душу от опасных микробов — самовозвеличивания, раздражительности, излишней жалостливости к себе? В просторечии на этот счет есть короткое, но, право же, емкое выражение: «Не зарываться»... Вот Раиса Васильевна так и живет — не зарываясь...
В собственной родительской практике Раиса Васильевна и Виктор Николаевич развитие разнообразных интересов у детей всегда ставили на одно из первых мест.
Когда получили квартиру, первой покупкой стало пианино. Галю определили в музыкальную школу. Она училась с удовольствием, и музыка, не став профессией, навсегда вошла в ее жизнь. Юля и Миша поступили в кружок английского языка при заводском клубе. А вскоре в жизнь детей пришло не совсем обычное увлечение — стрелковый спорт. Началось с Миши. В шестом классе познакомился он с замечательным тренером Юрием Ивановичем. Загорелся, проявил способы способности. Родители поддержали его влечение.
А вслед за братом пошла в тир Юлия. То ли личность педагога, то ли близость тира от дол»,а, то ли фамильные склонности (рассказывают, что дядя по папиной линии был замечательным охотником), или все три причины сказались, только стрелковый спорт стал делом семейным. Михаил еще в школе выполнил норму кандидата в мастера спорта, теперь он — в резерве Олимпийской сборной; Юля и ее муж Павел — мастера спорта. Увлекалась стрельбой и Ирина, а недавно Миша отвел в тир Борю. Тот давно об этом мечтал. Вообще готовность друг от друга заражаться увлечениями, настроениями, взглядами в этой семье проявляется отчетливо.
Старшая, Галина, говорит; «Склонностью к общественной работе нас «заразила» мама. Миша — староста институтской группы, Ирина с седьмого класса была заместителем секретаря комсомольской организации школы, а с восьмого — секретарем...» Сама Галина училась в энергетическом институте на вечернем и все годы учебы была у себя на заводе членом комитета комсомола; об этом Раиса Васильевна упоминала с особой гордостью.
Однако спорт спортом, а как с выбором профессии, дела жизни? Лидерство здесь, похоже, захватил Михаил. Должно быть, благодаря особой своей увлеченности, целеустремленности и железной дисциплине. У Михаила за десять лет учебы в школе и за три пройденных курса в институте ни единой «четверки». Три года учился в физматшколе при МЭИ. Теперь — студент факультета экономической кибернетики Московского института управления.
Про Михаила в семье говорят, что он не теряет попусту и десяти минут в день. А Миша, между прочим, показался мне совсем обыкновенным юношей. Сказал с какой-то даже неожиданной задушевностью: «Знаете, вот мы растем, взрослыми уже стали, а с мамой духовная связь делается все прочнее».
Вслед за Михаилом на тот же факультет того же института поступила Ирина, туда же на вечернее отделение перешла из института электронного машиностроения и Юля. Шестиклассник Борис о выборе профессии пока еще всерьез не думает, но можно не сомневаться: без влияния Михаила здесь не обойдется. А пока он приобщает братишку к своим непрофессиональным интересам: занимается с ним радиотехникой, на лыжах вместе ходят, вот теперь в тир отвел...
Как и многим другим, рукоделиями в этом доме тоже легко заражаются друг от друга. Первоисточник, разумеется, мама. «Когда ребята маленькие были, все им сама шила, а за вязанье взялась не так давно... Болела воспалением легких и за это время связала Гале свитер. С тех пор пошло. А теперь перед Галей и Юлей в вязании пасую. Вообразите, даже Миша к этому занятию приобщился. Но помилуйте, откуда берется время?! Улыбаются, пожимают плечами. «Ну, например, у телевизора с пустыми руками не сидим — с вязаньем или с шитьем. Конечно, что-нибудь несложное — швы .заделать, подол подшить,— Раиса Васильевна смеется.— А Галина, она теперь, после окончания института, занимается на курсах иностранных языков, так вот утверждает, что, потренировавшись, можно смотреть телевизор и одновременно выписывать из текста новые английские слова...»
Педагогика, вопросы семейного воспитания и школьной жизни тоже давно стали общесемейным увлечением. Что до Раисы Васильевны, то случается, с самого утра звонит директору школы Иде Евгеньевне: «Сегодня ночью одна интересная мысль пришла. Будете у себя? По дороге с работы зайду и обсудим».
Так часто бывало: отложив на поздний вечер домашние дела, шла в школу. Обсуждали многое: наставничество цехов и отделов завода-шефа над каждым классом; участие родителей в школьных праздниках; создание денежных фондов родительских классных комитетов.
При мне Виктор Николаевич сообщил: «Сегодня заходил в ремонтно-механический цех. Сказали, стойки для баскетбола уже готовы, решетки на окна спортзала сделают на этой неделе. После воскресенья можно будет завезти в школу».
А Юля подвела меня к полкам: «Видите, целая педагогическая библиотека. Все — от мамы. И я решила: кончу институт — поступлю на заочный в педагогический».
Вечер за вечером я присматриваюсь к этим людям, к их жизни. Живут они скромно, не слишком просторно. Конечно, трехкомнатная и однокомнатная квартиры, соединенные одним тамбуром,— не так мало, но надо учесть, что их восемь, да Юля ждет малыша. Есть по соседству более просторные квартиры, интерьеры более нарядные. А вот собраться в праздники молодежь всегда стремится здесь — и Галины, и Юлины, и Мишины, и Иришины друзья и знакомые. Как-то Галин класс решил устроить у них дома «огонек» (почему-то в школе оказалось нельзя). Галина — к маме за разрешением: «Только у нас, больше негде». Раиса Васильевна заикнулась было: «Дедушка все-таки очень болен... Поискали бы другую квартиру». Да тут же и вспомни как сама в десятом классе прибега к своей маме с такой же просьб (в их маленьком домике пришло тогда разобрать перегородку, чтсбы все могли поместиться), вспомнила и согласилась. Есть у Раисы Васильевны, как о говорит, «четвертая дочь» — Наша, девочка из соседнего дома. История эта поразительная и в то же время вполне естественная для семьи Павленко. Суть такова: нужно был спасать ребенка от жестокости отчима, и Раиса Васильевна — да не не она, а именно вся ее семья — взяла Наташу. Отчиму дали понять, за девочку есть кому заступиться. И только когда дома у Наташи накалилась обстановка, девочка вернулась к себе, но по-прежнему в семье Павленко она как родная.
Быстро пролетели несколько вечеров в разговорах о разном: от проблем воспитания до рецептов салатов, преимущественно из свежих овощей. С собою я увозила несколько газетных вырезок с советом: «Обязательно прочтите!» (в том числе — о целительных свойствах тыквы) и просьбу: «Может быть, встретите где-нибудь первый том сочинений Аристотеля, в нем как раз рассуждения о воспитании... Второй и третий у нас есть».
Но главное, увозила светлое впечатление об этой дружной семье, которое, думается, не скоро поблекнет.