Для нас возвращение осени — холод, другая одежда, неудобства в быту. Глядя из квартир, мы почти не замечаем, как приход зимы предваряет Осень. Для миллионов же наших предков осень — «пора туманов, зрелости полей» (Дж. Китс) — была то воздаянием за труды, то страшным судом. После него следовал голод. Так, четыре столетия назад великие бедствия русской Смуты начались с долгой бескормицы. «Дожди лили в течение десяти недель непрестанно, — описывал это знамение бед Н. Карамзин, — так что жители сельские пришли в ужас: не могли ничем заниматься, ни косить, ни жать». Лишь голодными воплями встречали хлебопашцы нежданное наводнение 1601 года.
Осень разоряла и одаряла. «Сито вито, соломой крыто, а посередке-то золото» — говорили на Руси о скирдах убранного хлеба. С осени был впереди долгий, спокойный год, или, если в амбаре не золотился урожай, ждала година мук.
Кажется, мы давно можем не замечать милостей от природы. «При том количестве продовольствия, которое производится во всем мире, — отмечают эксперты, — никто не должен голодать». Неурожаю в одной части света сопутствует избыток продуктов в других районах планеты. Голод побеждают не хлебом в закромах, так долларом в казне.
Однако, по данным ООН, сотни миллионов хронически недоедают. Их организм приспособился к недоеданию. Они инстинктивно стараются не тратить энергию: медленнее движутся, меньше работают, зато чаще и дольше болеют. Дети и взрослые отстают в развитии от своих ровесников, имеющих возможность полноценно питаться.
Успокаивает лишь общая тенденция. В 1970 году впроголодь жила треть населения планеты; сегодня — около двадцати процентов, а к 2015 году, как полагают, их доля составит двенадцать процентов. Среди стран «третьего мира» заметнее всего улучшение в Индии и Китае, а вот в Африке, к югу от Сахары, мало что изменилось.
Мало изменилось и меню человечества — почти на 80 процентов оно состоит из растительных продуктов. Не случайно первая попытка победить голод — в 1950-1960-е годы, когда многие страны Азии и Африки получили независимость, — была названа «зеленой революцией». Тогда привычки отцов поменяли на обряды богатых белых — началось массовое применение удобрений и пестицидов в сельском хозяйстве, использование урожайных сортов зерновых и новейших аграрных методов. Успех был ощутим: за последние три десятилетия объем продовольственной продукции вырос в среднем на 18 процентов. Это спасло недавние колонии от грозившего им голода.
Многие считают, что пришло время новой «зеленой революции», но повторить успех не просто. Прежние возможности исчерпаны. В наше время, чтобы бороться с голодом, надо точно представлять себе, как можно победить его в каждой отдельно взятой стране. В развитие сельского хозяйства, — как и науки, промышленности, — надо постоянно вкладывать деньги, чего многие страны позволить себе не могут. Пока что на агроисследования в Африке тратится от трех до четырех долларов в год на одного человека, в Азии — от восьми до десяти, а в Европе — от 300 до 400 долларов.
Мешает и политическая нестабильность. Так, Нигерия, большую часть которой занимает саванна, могла бы прокормить пол-Африки, но импортирует до 80 процентов продовольствия. Самой богатой страной Африки по своим ресурсам нередко называют Анголу, где из-за гражданской войны люди десятилетиями гибли от голода. Когда-то Алжир считался житницей Франции; теперь страна импортирует апельсины из Марокко. Подобных примеров можно приводить много. К сожалению, пополняют этот список и некоторые страны СНГ.
А ведь цифры говорят, что в третьем тысячелетии мы не должны голодать. По расчетам ученых, биосфера нашей планеты прокормит и десять, и двадцать, и, может быть, тридцать миллиардов человек.
Возможности Природы удивительны. Кажется, нигде так не явлено ее разнообразие, как в царстве Флоры. Нас окружают самые разные и непохожие друг на друга растения. Мы видим их на каждом шагу, хоть и не вглядываемся в них. Как будто все открытия уже совершили наши предки в каменном веке, определив хрестоматийный набор полезных для человека растений! Их мы и возделываем поныне, мало интересуясь остальными. Богатства флоры сведены нами к простому прожиточному минимуму:
- на Земле насчитывается около 250 000 видов цветковых растений;
- в различных районах планеты употребляют в пищу около 5000 видов растений, большинство из которых по-настоящему не исследовано;
- около 150 видов растений имеют коммерческое значение;
- всего около 20 видов растений составляют основу нашего питания;
- половину всего мирового урожая дают лишь 4 сельскохозяйственные культуры: пшеница, рис, кукуруза и картофель.
Так, жители Латинской Америки питаются клубнями некоторых растений, которые мало где, кроме здешних мест, выращивают. Можно назвать, например, ялапу — вьюнковое растение из Мексики. Ее клубни содержат крахмал, сахар, лекарственную смолу. Можно возделывать ялапу и на юге России.
На Черноморском побережье СССР в свое время пробовали выращивать чайот, или мексиканский огурец. Его клубни содержат больше крахмала, чем картофель, — до 25 процентов. Одно растение приносит свыше 30 килограммов клубней, а также до полусотни килограммов съедобных плодов, похожих на кабачки, — их можно хранить до весны. Сами стебли чайота тоже съедобны и похожи по вкусу на спаржу. Почему бы не насаждать подобную культуру в южных районах России? Поневоле задаешься вопросом: «А если бы в Европу не ввезли картофель, им бы по-прежнему питались лишь жители Боливии или Перу?».
В начале ХХ века в Ботаническом саду МГУ, в одной из подмосковных деревень — Кудиново, а также в Тифлисском ботаническом саду с успехом возделывали стахис, или «японский картофель» — вывезенное из Китая клубненосное растение, богатое углеводами. Из его клубеньков готовили те же блюда, что из картофеля; его солили, мариновали, делали из него муку. После революции эти опыты были забыты. Лишь в конце 1970-х годов они возобновились, но эта популярная на Востоке овощная культура по-прежнему у нас неизвестна.
Вся Африка, Южная Америка и Южная Азия питаются бататом; его выращивают и на юге США. По данным ООН, батат по объему валового сбора уступает лишь картофелю. Пробовали выращивать батат — сорт ВИР 85 с клубнями массой от 200 граммов до 5 килограммов — и в СССР, но широкого распространения он не получил. Между тем южные районы России и Украины вполне подходят для его возделывания. Из него можно приготавливать те же блюда, что из картофеля. Вареные и печеные клубни сочных сортов батата по вкусу напоминают фрукты.
В странах «третьего мира» по своей значимости с картофелем могла бы сравниться саговая пальма, произрастающая на островах Малайского архипелага и в Новой Гвинее. Из сердцевины ее ствола получают крупу. Ценность саговой пальмы еще и в том, что она очень неприхотлива и может расти в соленой воде.
Однако эти и тысячи других съедобных растений остаются экзотикой. Их разведение — причуда одиночек или местный пережиток. Пристрастия во вкусах очень консервативны. Столетиями пища была для большинства людей лекарством от голодной смерти, а растительная пища — единственным «спасеньем на черный день». Ее запасы позволяли пережить зиму, военную осаду, стихийное бедствие. Из поколения в поколение люди выращивали проверенную веками пищу. Ее покупают нарасхват и теперь. По осени на московских рынках все запасаются картофелем, луком, капустой, рисом, но уже фасоль или баклажаны берут от случая к случаю, а о стахисе и чайоте не думают. Само название пищи стало лучшим товарным знаком, и вот уже несколько видов растений превратились в «универсальное оружие от голода».
С каждым рассветом руки людей тянутся к этому оружию. Так, около двух с половиной миллиардов человек ежедневно едят рис. В 2025 году, по прогнозу ООН, таковых будет четыре миллиарда. Чтобы накормить их, нужно довести сбор риса до 900 миллионов тонн вместо сегодняшних 600 миллионов. Для этого стремятся повысить урожайность риса с 8 до 12 тонн на гектар; скрещивают разные сорта риса, выбирая подчас самые редкие, но наделенные необычными свойствами.
В Непале, например, пару лет назад был обнаружен сорт риса, на корнях которого, как у гороха и люпина, поселяется колония клубеньковых бактерий. Они удерживают азот из воздуха, подкармливая растение. Этот рис может произрастать на самой скудной почве и приносить высокие урожаи без подпитки его удобрениями. Вот только кому будет принадлежать этот рис?
Вопрос не риторический. Уже несколько лет действует новое всемирное патентное соглашение. По нему разрешено патентовать отдельные сорта растений, в том числе давно известные. По оценке индийских ученых, более двадцати сортов растений, выращиваемых у них в стране, стали достоянием западных фирм. Так, фирмы «Novartis», «RiceTec» и «Monsanto» запатентовали некоторые сорта риса. Другие фирмы получили патент на сорта перца и имбиря. Третьи присвоили себе лекарственные растения, которыми лечатся в Индии с древности.
Фирмы, владельцы патента, получают на определенный срок исключительное право пользования этим товаром — в данном случае семенами. Со временем, очевидно, в эти семена будет вводиться особый ген, который по окончании срока пользования патентом стерилизует их, делая бесплодными.
Все страны-члены ВТО обязаны соблюдать патентное право; его нарушители караются штрафом. Такая практика ведет к вздорожанию семян и разорению мелких крестьянских хозяйств. Для стран «третьего мира» отстаивать свои «исконные права» очень трудно. Ведь действия американских фирм защищают опытные адвокаты и, чтобы выиграть у них в суде, придется потратить сотни тысяч долларов. Единственный выход — раз и навсегда отказаться от патентования растений, животных и генов. Однако к требованиям стран «третьего мира» пока не прислушиваются.
Природа превращается в один огромный завод по выпуску стандартной растительной пищи. Однако около трети всего мирового урожая зерна потребляют не люди, а коровы. После случаев заболевания коровьим бешенством на Западе много говорят о том, что животноводство неэффективно
Вот и участники нидерландского проекта «Profetas» решили убедить людей, что вместо мяса надо есть «novel protein foods» — искусственную пищу из растительных протеинов, близких по своим качествам животным. По их мнению, до сорока процентов всего потребляемого мяса можно заменить «протексом» или «фибрексом» — псевдомясом из сои, бобов, пшеницы или грибов. Их поддерживают руководители некоторых химических концернов.
В самом деле, после скандала с коровьим бешенством люди боятся покупать мясо, но и отказываться от него не хотят. Для них «мясо с полей» — удобный выход: соевые колбасы и пшеничные шницели, куриная лапша без курятины и фрикадельки без мяса. Эта необычная пища, мясная на вкус, уже появляется на прилавках магазинов. Когда-нибудь люди привыкнут к ней, как их предки — к вареной или жареной пище?