На совместном счету двух философов — они печатаются под общим псевдонимом Александр Зорич — уже шестнадцать романов, действие которых происходит в альтернативных мирах.
Признаться, корявый этот заголовок есть попытка напрямую перевести заглавие нашумевшей книги известного американского лингвиста и психобиолога Стивена Пинкера, которое по-английски звучит «How the Mind Works».
Вокруг книг Стругацких, в значительной степени определивших «лицо» нескольких поколений, сложилась целая культура. Эта культура многогранна — от естественного восхищения книгами Стругацких до исследования их творчества
Земляне познакомились со Средиземьем в 1937 году, когда появилась первая книга Джона Рональда Руэла Толкина «Хоббит». Cказочная история о походе семерых гномов за драгоценностями к дракону получила какое-то необычное очарование прежде всего потому, что главным экспертом - взломщиком по извлечению сокровищ стал хоббит по имени Бильбо Бэггинс.
Книга Юрия Финкельштейна «Свидетели обвинения» посвящена предыстории разгрома, его центральному пункту — процессу над Тухачевским, Якиром, Уборевичем и другими генералами, а также ближним и дальним последствиям.
Американцу Дейлу Карнеги было всего 7 лет от роду, когда в России вышла книга англичанина Джона Леббока «The use of life». Имя автора этого бестселлера конца XIX века сегодня мало кому известно. А ведь он принадлежал к числу замечательных людей.
«Каждый пишет, как он слышит, каждый слышит, как он дышит, как он дышит, так и пишет». Строка поэта (стихотворение Булата Окуджавы «Я пишу исторический роман») на вид простая — емка и многозначна. Невозможно не передать в слове свое дыхание, но вполне передать его невозможно трудно.
Сборник, который мы здесь представляем, включает воспоминания друзей и соратников Владимира Яковлевича. Два из них мы публикуем ниже с некоторыми сокращениями.
Как знак наступающих перемен, как пророчество и послание XXI веку прозвучала в мире жизнь выдающегося человека, Н.В. Тимофеева-Ресовского.
А иногда молодым людям просто не у кого научиться старинному ремеслу, опытных мастеров осталось не так много.
Первый курс, который по ней можно читать, связан главным образом с этическими системами. Я думаю, книга может быть использована для студентов, начиная с третьего года обучения, но также — ранее — для продвинутых студентов.
Два наших героя — Леонид Кацва и Александр Скобов — опубликовали два интересных учебника по одному периоду недавней (или уже давней?) российской истории: с 1917 по 1940 год. Очень хочется сравнить эти книги, чтобы постичь корни различий среди наших историков-просветителей.
Он запомнился ей уходящим к упряжке собак со своим напарником. Стройный, веселый, что-то рассказывал, жестикулируя. Яркое солнце сверкало в непокорной шевелюре и бороде, а одежда, даже экспедиционная, мешковатая, сидела элегантно, и был он аристократически красив...
В пяти синих книгах (1-й и 4-й тома в двух частях каждый и 2-й том), охватывающих 1922-1924 и 1926 годы, читатель найдет полную подборку (насколько они вообще сохранились в архиве ФСБ) ежемесячных обзоров ОГПУ о политическом и социально-экономическом положении в стране.
Мифы народов мира… Все эти Астарты, Свароги, Кетцалькоатли, Симурги… На первый взгляд — хаос. Однако сделано немало попыток упорядочить его. Среди них — интереснейшая книга Ариэля Голана «Миф и символ»
Приводимые нами фрагменты относятся к 80-м годам. В ту пору журналисты еженедельника искали рубрики, компенсирующие «отработку» — подготовку дежурных материалов, служивших на потребу дня.
«У нас есть законы, которые обязательны для каждого; они стали критериями идентификации граждан. И я считаю, что мы не должны от них отступать».
Судьба генетики — без сомнения, самая трагическая страница в истории советской науки. Одна из наиболее темных страниц в ней — время возвышения Лысенко, когда квалифицированные ученые и в первую очередь Николай Вавилов могли и должны были закрыть этому монстру дорогу в науку.
Во-первых, из книги следует вывод о невозможности коммунистического реванша в нашей стране, если речь идет не о каких-то кратковременных политических успехах коммунистов, которые нельзя полностью исключить, а о долговременной тенденции исторического развития страны
Последняя книга М.И. Семиряги стала итогом его многолетних исследований такого сложного феномена Второй мировой войны, как коллаборационизм. Это — первая работа в нашей стране, где он рассмотрен столь подробно и на весьма обширном, часто архивном материале.